- А дальше? - спросил Фельтон.

			
			
			
     - Дальше? Бекингэм, вероятно, узнал о моем возвращении, переговорил обо
мне с лордом Винтером, который и без того уже был предубежден против меня, и
сказал ему, что  его невестка - публичная женщина, заклейменная преступница.
Мужа  моего уже нет в живых, чтобы поднять свой правдивый, благородный голос
в мою  защиту. Лорд  Винтер  поверил всему, что ему рассказали, поверил  тем
охотнее, что ему это было выгодно.  Он велел арестовать меня, доставить сюда
и отдал под вашу охрану. Остальное вам известно: послезавтра он удаляет меня
в изгнание, отправляет в ссылку,  послезавтра он на всю жизнь водворяет меня
среди  отверженных! О, поверьте, злой  умысел хорошо обдуман!  Сеть  искусно
сплетена, и честь моя погибнет! Вы сами видите, Фельтон, мне надо умереть...
Фельтон, дайте мне нож!
     С этими  словами миледи, словно исчерпав все  свои силы, в  изнеможении
склонилась в объятия молодого  офицера, опьяненного любовью, гневом и дотоле
неведомым ему  наслаждением;  он с  восторгом подхватил ее и прижал к своему
сердцу,   затрепетав  от   дыхания  этого   прекрасного  рта,  обезумев   от
прикосновения этой вздымавшейся груди.
     - Нет, нет!  - воскликнул он.  - Нет, ты будешь жить всеми почитаемой и
незапятнанной,  ты  будешь жить для того, чтобы  восторжествовать над твоими
врагами!
     Миледи отстранила его медленным движением руки, в то же время привлекая
его взглядом; но  Фельтон вновь заключил  ее в объятия, и глаза его умоляюще
смотрели на нее, как на божество.
     - Ах,  смерть! Смерть! -  сказала она,  придавая  своему  голосу томное
выражение и закрывая  глаза. -  Ах, лучше  смерть, чем позор!  Фельтон, брат
мой, друг мой, заклинаю тебя!
     - Нет! - воскликнул Фельтон. - Нет, ты будешь жить, и жить отомщенной!
     - Фельтон, я приношу  несчастье  всем, кто  меня окружает! Оставь меня,
Фельтон! Дай мне умереть!
     - Если так, мы умрем вместе! - воскликнул Фельтон, целуя узницу в губы.
     Послышались  частые удары  в дверь. На  этот раз  миледи  по-настоящему
оттолкнула Фельтона.
     - Ты слышишь! - сказала она. - Нас подслушали, сюда  идут! Все кончено,
мы погибли!
     - Нет, - возразил Фельтон, - это стучит часовой. Он предупреждает меня,
что подходит дозор.
     - В таком случае - бегите к двери и откройте ее сами.
     Фельтон  повиновался -  эта  женщина уже овладела  всеми его помыслами,
всей его душой.
     Он распахнул дверь  и очутился лицом к лицу с  сержантом, командовавшим
сторожевым патрулем.
     - Что случилось? - спросил молодой лейтенант.
     - Вы приказали  мне открыть дверь,  если я  услышу,  что  вы  зовете на
помощь, но забыли оставить мне ключ, - доложил солдат. - Я услышал ваш крик,
но не разобрал слов. Хотел открыть дверь, а она  оказалась запертой изнутри.
Тогда я позвал сержанта...
     - Честь имею явиться, - отозвался сержант.
     Фельтон, растерянный, обезумевший, стоял и  не мог вымолвить  ни слова.
Миледи  поняла, что  ей  следует  отвлечь  на  себя общее  внимание,  -  она
подбежала к столу, схватила нож, положенный туда Фельтоном, и выкрикнула:
     - А по какому праву вы хотите помешать мне умереть?
     - Боже мой! - воскликнул Фельтон, увидев, что в руке у нее блеснул нож.
     В эту минуту в коридоре раздался язвительный хохот.
     Барон, привлеченный  шумом, появился на пороге,  в  халате, со  шпагой,
зажатой под мышкой.
     - А-а... - протянул он. -  Ну, вот мы  и дождались  последнего действия
трагедии!  Вы  видите, Фельтон,  драма прошла одну за другой все фазы, как я
вам и предсказывал. Но будьте спокойны, кровь не прольется. ..далее 

Другое творчество Александра Дюма