Он должен был ждать у ворот; е

			
			
			сли  бы вдруг появились мушкетеры, карета
должна была умчаться  прочь,  обогнуть монастырь,  направиться  в  небольшую
деревню, расположенную по  ту сторону леса, и  поджидать там миледи. В таком
случае она прошла бы через сад и пешком  добралась  бы до деревни,  - мы уже
говорили, что миледи отлично знала эти края.
     Если же мушкетеры не появятся, все должно произойти так, как условлено:
г-жа Бонасье  станет  на подножку под  тем  предлогом,  что  хочет  еще  раз
проститься с миледи, и та увезет ее.
     Госпожа Бонасье вошла. Желая развеять  все подозрения, какие могли бы у
нее  возникнуть,  миледи в  ее  присутствии повторила слуге вторую  половину
своих приказаний.
     Миледи задала слуге несколько вопросов относительно кареты. Выяснилось,
что  она запряжена тройкой  лошадей, которыми правит почтарь;  слуга Рошфора
должен был сопровождать карету в качестве форейтора.
     Напрасно  миледи  опасалась,  что  у  г-жи   Бонасье  могут  зародиться
подозрения:  бедняжка была слишком  чиста душой,  чтобы заподозрить в другой
женщине такое коварство; к  тому  же имя графини Винтер, которое она слышала
от  настоятельницы, было ей совершенно  незнакомо, и она даже не  знала, что
какая-то женщина принимала столь деятельное и роковое участие в постигших ее
бедствиях.
     -  Как  видите, все  готово,  -  сказала миледи, когда слуга  вышел.  -
Настоятельница ни о  чем не догадывается и думает, что за  мной  приехали по
приказанию кардинала.  Этот  человек  пошел отдать  последние  распоряжения.
Покушайте немножко, выпейте глоток вина, и поедем.










     - Да, - безвольно повторяла г-жа Бонасье, - поедем.
     Миледи знаком пригласила ее  сесть за стол, налила  ей рюмку испанского
вина и положила на тарелку грудку цыпленка.
     - Смотрите, как все  нам благоприятствует! - заметила  она.  -  Вот уже
темнеет; на рассвете мы приедем в наше убежище,  и никто не догадается,  где
мы... Ну полно, не теряйте бодрости, скушайте что-нибудь...
     Госпожа Бонасье машинально проглотила два-три кусочка и пригубила вино.
     -  Да выпейте же, выпейте! Берите пример  с меня, - уговаривала миледи,
поднося ко рту свою рюмку.
     Но  в ту самую минуту, когда она  готовилась прикоснуться к ней губами,
рука  ее  застыла в воздуха: она  услышала отдаленный  топот скачущих коней;
топот все приближался, и почти тотчас ей послышалось ржание лошади.
     Этот шум сразу вывел  ее из  состояния радости, подобно  тому  как  шум
грозы будит нас и  прерывает пригрезившийся нам чудесный сон. Она побледнела
и кинулась к  окну, а г-жа Бонасье,  дрожа всем телом, встала  и оперлась  о
стул, чтобы не упасть.
     Ничего  еще  не   было  видно,   слышался  только  быстрый,   неуклонно
приближающийся топот.
     - Ах, боже мой, что это за шум? - спросила г-жа Бонасье.
     -  Это  едут или  наши  друзья, или наши враги, -  осветила  миледи  со
свойственным  ей ужасающим хладнокровием. - Стойте там. Сейчас я вам  скажу,
кто это.
     Госпожа  Бонасье  замерла на месте, безмолвная и бледная, как мраморное
изваяние.
     Топот  все  усиливался, лошади были  уже, вероятно, не  дальше  как  за
полтораста  шагов  от монастыря; если их  еще не было видно, то лишь потому,
что  в этом  месте  дорога  делала  изгиб.  Однако  топот  слышался  уже так
явственно, что можно было бы  сосчитать число  лошадей по отрывистому цокоту
подков.
     Миледи напряженно всматривалась  в  даль:  было еще достаточно  светло,
чтобы разглядеть едущих.
     Вдруг  она увидела, как на повороте дороги  заблестели обшитые галунами
шляпы и заколыхались на ветру  перья. Она насчитала сначала двух, потом пять
и, наконец, восемь всадников; один из них вырвался на два корпуса вперед.
     Миледи  издала  глухой стон:  в  скачущем  впереди  всаднике она узнала
д'Артаньяна.
     - Ах, боже мой, боже мой? - воскликнула г-жа Бонасье. - Что там такое?
     - Это мундиры гвардейцев кардинала, нельзя терять ни минуты! - крикнула
миледи. - Бежим, бежим!
     - Да-да, бежим! - повторила г-жа Бонасье, но, пригвожденная страхом, не
могла сойти с места. ..далее 

Другое творчество Александра Дюма