-  Итак...  - поспешил  вмешат

			
			
			ься  иезуит,  видя,  что  его  приспешник
заблудился, - итак, ваша диссертация понравится дамам, и  это все. Она будет
иметь  такой же успех,  как  какая-нибудь защитительная речь господина Патрю
(*46).
     - Дай-то бог! - с увлечением вскричал Арамис.
     -  Вот  видите!  - воскликнул иезуит.  - Мир еще громко говорит в  вас,
говорит altissima voce (Самым громким  голосом  (лат.)). Вы еще мирянин, мой
юный друг, и я трепещу: благодать может не оказать своего действия.
     - Успокойтесь, преподобный отец, я отвечаю за себя.
     - Мирская самонадеянность.
     - Я знаю себя, отец мой, мое решение непоколебимо.
     - Итак, вы упорно хотите продолжать работу над этой темой?
     - Я чувствую  себя призванным рассмотреть  именно ее и никакую  другую.
Поэтому  я  продолжу  работу и надеюсь, что завтра  вы  будете удовлетворены
поправками, которые я внесу согласно вашим указаниям.
     - Работайте не спеша, - сказал кюре. -  Мы оставляем вас в великолепном
состоянии духа.
     - Да, - сказал  иезуит, -  нива засеяна, и  нам нечего  опасаться,  что
часть семян  упала на камень или  рассеялась по дороге и что птицы  небесные
поклюют остальную часть, aves coeli comederunt illam.
     "Поскорей бы  чума забрала  тебя  вместе с  твоей  латынью!"  - подумал
д'Артаньян, чувствуя, что совершенно изнемогает.
     - Прощайте, сын мой, - сказал кюре, - до завтра.
     - До завтра, отважный юноша, - сказал иезуит. - Вы обещаете стать одним
из  светочей церкви.  Да  не допустит небо,  чтобы этот  светоч  обратился в
пожирающее пламя!
     Д'Артаньян,  который уже  целый  час от  нетерпения грыз  ногти, теперь
принялся грызть пальцы.
     Оба человека в черных рясах встали, поклонились Арамису и д'Артаньяну и
направились к двери. Базен, все время  стоявший  тут  же и  с  благочестивым
ликованием слушавший весь этот ученый спор, устремился к ним навстречу, взял
молитвенник священника, требник иезуита и почтительно пошел вперед, пролагая
им путь.
     Арамис,  провожая их, вместе с ними спустился  по лестнице,  но  тотчас
поднялся к д'Артаньяну, который все еще был в каком-то полусне.
     Оставшись одни,  друзья  несколько  минут  хранили  неловкое  молчание;
однако  кому-нибудь надо было прервать его, и,  так как д'Артаньян,  видимо,
решил предоставить эту честь Арамису, тот заговорил первым.
     - Как видите, - сказал он, - я вернулся к своим заветным мыслям.
     -  Да,  благодать оказала  на вас свое действие, как  только что сказал
этот господин.
     - О, намерение удалиться от мира возникло у меня уже давно, и вы не раз
слышали о нем от меня, не так ли, друг мой?
     - Конечно, но, признаться, я думал, что вы шутите.
     - Шутить такими вещами! Что вы, д'Артаньян!
     - Черт возьми! Шутим же мы со смертью.
     - И  напрасно, д'Артаньян, ибо смерть - это врата,  ведущие  к погибели
или к спасению. ..далее 

Другое творчество Александра Дюма