"Благодаря моей близости к паше и его безграни

			
			
			чному доверию ко мне  я
не раз видел их".
   "Имеете ли вы представление о том, что с ними сталось?"
   "Да, сударь. Я слышал, что они не вынесли своего горя, а может быть и
бедности. Я не был богат, жизнь моя вечно была в опасности, и я, к вели-
кому моему сожалению, не имел возможности разыскивать их".
   Председатель нахмурился.
   "Господа, - сказал он, - вы слышали объяснение графа де Морсер. Граф,
можете ли вы в подтверждение ваших слов сослаться на каких-нибудь свиде-
телей?"
   "К сожалению, нет, - отвечал граф, - все те,  кто  окружал  визиря  и
встречал меня при его дворе, либо умерли, либо рассеялись по лицу земли;
насколько я знаю, я единственный из всех моих соотечественников  пережил
эту ужасную войну; у меня есть только письма Али-Тебелина, и я  предста-
вил их вам; у меня есть лишь перстень, знак его воли,  вот  он;  у  меня
есть еще самое убедительное доказательство, а именно, что после  аноним-
ного выпада не появилось ни одного свидетельства, которое можно было  бы
противопоставить моему слову честного человека и, наконец, моя  незапят-
нанная военная карьера".
   По собранию пробежал шепот одобрения; в эту минуту, Альбер,  не  слу-
чись ничего неожиданного, честь вашего отца была бы спасена.
   Оставалось только голосовать, но тут председатель взял слово.
   "Господа, - сказал он, - и вы, граф, были бы рады, я полагаю,  выслу-
шать весьма важного, как он уверяет, свидетеля, который сам пожелал дать
показания; после всего того, что нам сказал граф, мы не сомневаемся, что
этот свидетель только подтвердит полнейшую невиновность нашего  коллеги.
Вот письмо, которое я только что получил; желаете ли вы, чтобы я его вам
прочел, или вы примете решение не оглашать его  и  не  задерживаться  на
этом?"
   Граф де Морсер побледнел и так стиснул бумаги, что они захрустели под
его пальцами.
   Комиссия постановила заслушать письмо; граф глубоко  задумался  и  не
выразил своего мнения.
   Тогда председатель огласил следующее письмо:
   "Господин председатель!
   Я могу представить следственной комиссии, призванной расследовать по-
ведение генерал-лейтенанта графа де Морсер в Эпире  и  Македонии,  самые
точные сведения".
   Председатель на секунду замолк.
   Граф де Морсер побледнел;  председатель  окинул  слушателей  вопроси-
тельным взглядом.
   "Продолжайте!" - закричали со всех сторон.
   Председатель продолжал:
   "Али-паша умер при мне, и на моих глазах протекли его последние мину-
ты; я знаю, какая судьба постигла Василики и Гайде; я к услугам комиссии
и даже прошу оказать мне честь и выслушать меня. Когда  вам  вручат  это
письмо, я буду находиться в вестибюле Палаты".
   "А кто этот свидетель, или, вернее, этот враг?" - спросил граф  изме-
нившимся голосом.
   "Мы это сейчас узнаем, - отвечал председатель. - Угодно  ли  комиссии
выслушать этого свидетеля?"
   "Да, да!" - в один голос отвечали все.
   Позвали курьера.
   "Дожидается ли кто-нибудь в вестибюле?" - спросил председатель.
   "Да, господин председатель".
   "Кто?"
   "Женщина, в сопровождении слуги". ..далее 

Другое творчество Александра Дюма