Не успел он проехать и трех лье по римской рав

			
			
			нине, как начало  смер-
каться; Данглар не предполагал, что он выедет в такой поздний час, иначе
бы он остался; он осведомился у кучера, далеко ли до ближайшего города.
   - Non capisco! [63] - ответил кучер.
   Данглар кивнул головой, что должно было означать: отлично!
   И карета покатила дальше.
   "На первой станции я остановлюсь", - сказал себе Данглар.
   Данглара еще не покинуло вчерашнее хорошее расположение духа, к  тому
же он отлично выспался. Он развалился на мягких подушках превосходной, с
двойными рессорами, английской кареты; его мчала пара добрых  коней;  он
знал, что до ближайшей станции семь лье. Чем запять свои мысли  банкиру,
который только что весьма удачно обанкротился?
   Минут десять Данглар размышлял об оставшейся в Париже жене, еще минут
десять о дочери, странствующей по свету  в  обществе  мадемуазель  д'Ар-
мильи; затем он посвятил десять минут своим  кредиторам  и  планам,  как
лучше употребить их деньги; наконец, за  отсутствием  каких-либо  других
мыслей, закрыл глаза и заснул.
   Впрочем, иногда, разбуженный особенно сильным толчком, Данглар на ми-
нуту открывал глаза; каждый раз он убеждался, что мчится все  с  той  же
быстротой по римской равнине, усеянной  развалинами  акведуков,  которые
кажутся гранитными великанами, окаменевшими на бегу. Но ночь была холод-
ная, темная, дождливая, и было гораздо приятнее дремать в  углу  кареты,
чем высовывать голову в окно и спрашивать, скоро ли они приедут, у куче-
ра, который только и умел отвечать, что: "Non capisco!"
   И Данглар снова засыпал, говоря себе,  что  он  всегда  успеет  прос-
нуться, когда доедет до почтовой станции.
   Карета остановилась; Данглар решил, что он, наконец, достиг  желанной
цели.
   Он открыл глаза и посмотрел в оконное стекло, предполагая, что  прие-
хал в какой-нибудь город или, по меньшей мере,  деревню;  по  он  увидел
только одинокую хибарку и трех-четырех человек, бродивших около нее, как
тени.
   Данглар ожидал, что доставивший его на эту станцию кучер  подойдет  и
спросит следуемую ему плату; он думал  воспользоваться  сменой  кучеров,
чтобы расспросить нового; но лошадей перепрягли, а за  платой  никто  не
явился. Очень удивленный Данглар открыл дверцу; но чья-то  сильная  рука
тут же ее захлопнула, карета покатила дальше.
   Ошеломленный банкир окончательно проснулся.
   - Эй! - крикнул он кучеру: - Эй! Mio caro [64].
   Эти слова Данглар помнил с тех времен, когда его дочь распевала дуэты
с князем Кавальканти.
   Но mio саrо ничего не ответил.
   Тогда Данглар опустил окно.
   - Эй, приятель! Куда это мы едем? - сказал он, высовываясь.
   - Dentro la testa! - крикнул строгий и властный голос.
   Данглар понял, что Dentro la testa означает: убери голову. Как мы ви-
дим, он делал быстрые успехи в итальянском языке.
   Он повиновался, хоть и не без  некоторого  беспокойства;  это  беспо-
койство возрастало с минуты на минуту, и в скором времени  в  его  мозгу
вместо той пустоты, которую мы  отметили  в  начале  его  путешествия  и
следствием которой явилась его дремота, зашевелилось  множество  мыслей,
как нельзя более способных обострить внимание путника, а тем более  пут-
ника в положении Данглара.
   В окружающем мраке глаза его приобрели ту  зоркость,  которая  обычно
сопровождает первые минуты сильных душевных волнений и которая от напря-
жения впоследствии притупляется. Раньше чем  испугаться,  человек  видит
ясно; от испуга у него в глазах двоится, а после испуга мутится.
   Данглар увидел, что у правой  дверцы  скачет  человек,  закутанный  в
плащ.
   "Должно быть, жандарм, - сказал он себе. - Неужели французская  поли-
ция сообщила обо мне по телеграфу папским властям?"
   Он решил положить конец неизвестности.
   - Куда вы меня везете? - спросил он.
   - Dentio la testa! - угрожающе повторил тот же голос. ..далее 

Другое творчество Александра Дюма