- Ну, а вы, вы-то,  разумеется

			
			
			,  вернулись,  - продолжал  г-н  Бонасье,
придав своей физиономии самое лукавое  выражение. - Таким красавцам, как вы,
любовницы не дают длительных  отпусков,  и вас с нетерпением ждали в Париже,
не так ли?
     - Право, милейший господин Бонасье, - сказал молодой человек со смехом,
-  должен признаться вам в этом, тем более что  от вас, как видно, ничего не
скроешь. Да, меня ждали, и, могу вас уверить, с нетерпением.
     Легкая  тень  омрачила чело  Бонасье,  настолько легкая, что д'Артаньян
ничего не заметил.
     -  И  мы   будем  вознаграждены  за   нашу   поспешность?  -  продолжал
галантерейщик слегка изменившимся голосом, чего д'Артаньян опять не заметил,
как  только что  не  заметил мгновенной  тучки, омрачившей  лицо  достойного
человека.
     - О, только бы ваше предсказание сбылось! - смеясь, сказал д'Артаньян.
     - Я  говорю все  это, -  отвечал галантерейщик, - единственно для того,
чтобы узнать, поздно ли вы придете.
     - Что означает этот вопрос, милейший хозяин? - спросил д'Артаньян. - Уж
не собираетесь ли вы дожидаться меня?
     -  Нет, но  со  времени моего ареста  и случившейся  у меня  покражи  я
пугаюсь всякий раз, как открывается  дверь, особенно ночью. Что поделаешь, я
ведь не солдат.
     - Ну так не пугайтесь, если я вернусь в час, в два или в три часа ночи.
Не пугайтесь даже и в том случае, если я не вернусь вовсе.
     На этот  раз Бонасье побледнел так сильно,  что д'Артаньян не мог этого
не заметить и спросил, что с ним.
     -  Ничего, -  ответил  Бонасье,  - ничего. Со времени моих несчастий  я
подвержен приступам слабости, которые находят на меня как-то внезапно, и вот
только что  я почувствовал, как по мне  пробежал озноб. Не обращайте на меня
внимания, у вас ведь есть другое занятие - предаваться своему счастью.
     - В таком случае - я очень занят, так как я действительно счастлив.
     - Пока еще нет, подождите - вы ведь сказали, что это будет вечером.
     - Что ж,  благодарение богу, этот вечер придет! И, быть может, вы ждете
его так же нетерпеливо, как я.  Быть может, госпожа Бонасье посетит  сегодня
вечером супружеский кров.
     - Сегодня вечером госпожа Бонасье занята! - с важностью возразил муж.
     - Ее обязанности задерживают ее в Лувре.
     -  Тем хуже  для  вас,  любезный  хозяин,  тем  хуже  для вас!  Когда я
счастлив, мне хочется, чтобы были счастливы все кругом, но, по-видимому, это
невозможно.
     И молодой человек ушел,  хохоча во все горло над шуткой,  которая,  как
ему казалось, была понятна ему одному.
     - Желаю вам повеселиться! - отвечал Бонасье замогильным голосом.
     Но д'Артаньян был уже слишком далеко, чтобы услышать эти слова, да если
бы он и  услыхал, то, верно, не обратил бы на  них внимания, находясь в  том
расположении духа, в каком он был.
     Он направился к дому г-на де Тревиля;  его  вчерашний визит был, как мы
помним, чрезвычайно коротким, и он ни о чем не успел рассказать толком.
     Господина  де  Тревиля  он  застал  преисполненным  радости.  Король  и
королева  были с  ним на  балу необычайно любезны.  Зато кардинал был крайне
неприветлив.
     В час ночи он  удалился под  предлогом  нездоровья. Что же касается  их
величеств, то они возвратились в Лувр лишь в шесть часов утра.
     -  А  теперь... - сказал  г-н  де Тревиль,  понижая голос  и  тщательно
осматривая все углы комнаты, чтобы убедиться, что они  действительно одни, -
теперь,  мой  юный друг, поговорим о вас, ибо  совершенно очевидно, что ваше
счастливое возвращение имеет  какую-то связь с радостью короля, с торжеством
королевы и с унижением его высокопреосвященства. Вам надо быть начеку. ..далее 

Другое творчество Александра Дюма