- Вызвана  женщина,  которая  

			
			
			живет  по соседству. Завтра она явится  в
замок и будет приходить  к  вам каждый  раз, когда  вам будет желательно  ее
присутствие.
     - Благодарю вас, - смиренно ответила пленница.
     Фельтон слегка  поклонился  и  пошел к  двери. В  ту минуту,  когда  он
готовился переступить порог, в коридоре появился лорд Винтер в сопровождении
солдата,  посланного  доложить ему,  что миледи в обмороке. Он держал в руке
флакон с нюхательной солью.
     -  Ну, что  такое?  Что  здесь  происходит?  - спросил  он  насмешливым
голосом, увидев, что его пленница уже встала, а  Фельтон  готовится уйти.  -
Покойница, с гало быть, уже воскресла? Черт возьми, Фельтон, дитя мое, разве
ты не понял, что тебя принимают за новичка и  разыгрывают перед тобой первое
действие  комедии, которую мы, несомненно,  будем иметь удовольствие увидеть
всю до конца?
     - Я так и  подумал, милорд, - ответил Фельтон. - Но, поскольку пленница
все-таки   женщина,   я  хотел   оказать   ей   внимание,   которое   всякий
благовоспитанный человек обязан  оказывать женщине, если не ради нее, то, по
крайней мере, ради собственного достоинства.
     Миледи вся задрожала. Слова Фельтона леденили ей кровь.
     - Итак,  - смеясь,  заговорил  лорд  Винтер, - эти искусно  распущенные
красивые волосы, эта белая  кожа  и томный  взгляд еще  не соблазнили  тебя,
каменное сердце?
     - Нет,  милорд,  - ответил бесстрастный молодой человек, - и, поверьте,
нужно нечто большее, чем женские уловки и женское кокетство, чтобы совратить
меня.
     - В  таком случае, мой храбрый лейтенант, предоставим  миледи  поискать
другое  средство,  а  сами пойдем ужинать.  О,  будь  спокоен, выдумка у нее
богатая, и второе действие комедии не замедлит последовать за первым!
     С  этими  словами  лорд  Винтер  взял Фельтона  под  руку  и, продолжая
смеяться, увел его.
     - О, я найду то, что нужно для тебя! - прошептала сквозь зубы миледи. -
Будь  покоен,  бедный  неудавшийся монах,  несчастный новообращенный солдат!
Тебе бы ходить не в мундире, а в рясе!
     -  Кстати, - сказал Винтер,  останавливаясь на пороге,  - постарайтесь,
миледи, чтобы эта неудача не лишила вас аппетита: отведайте рыбы и цыпленка.
Клянусь честью, я их не приказывал отравить! Я доволен своим поваром, и, так
как  он  не  ожидает  после  меня  наследства,  я  питаю  к  нему  полное  и
безграничное  доверие. Берите  с меня пример. Прощайте, любезная  сестра! До
следующего вашего обморока!
     Это  был  предел  того,  что  могла  перенести  миледи;  она  судорожно
вцепилась  руками  в кресло,  заскрипела  зубами  и  проследила взглядом  за
движением двери, затворявшейся за лордом  Винтером  и Фельтоном.  Когда  она
осталась одна, на нее вновь напало отчаяние. Она  взглянула па стол, увидела
блестевший  нож, ринулась к  нему  и схватила его,  но ее  постигло жестокое
разочарование:  лезвие  ножа было  из  гнущегося  серебра и  с  закругленным
концом.
     За  неплотно  закрытой  дверью  раздался  взрыв  смеха, и  дверь  снова
растворилась.
     - Ха-ха! -  воскликнул лорд Винтер. - Ха-ха-ха! Видишь,  милый Фельтон,
видишь, что я тебе говорил: этот нож был предназначен для тебя - она бы тебя
убила. Это,  видишь  ли,  одна  из  ее  слабостей:  тем  или  иным  способом
отделываться  от людей,  которые  ей мешают.  Если  б  я  тебя послушался  и
позволил подать ей острый стальной нож, то Фельтону пришел бы конец: она  бы
тебя зарезала, а  после  тебя всех нас.  Посмотри-ка, Джон, как  хорошо  она
умеет владеть ножом!
     Действительно,   миледи   еще   держала   в   судорожно   сжатой   руке
наступательное  оружие, но  это  величайшее  оскорбление  заставило  ее руки
разжаться, лишило ее сил и даже воли.
     Нож упал на пол.
     -  Вы правы,  милорд,  -  сказал  Фельтон  тоном глубокого  отвращения,
кольнувшим миледи в самое сердце. - Вы правы, а я ошибался.
     Оба снова вышли.
     На этот раз миледи  прислушивалась более внимательно, чем в первый раз,
и выждала, пока они не удалились и звук шагов не замер в глубине коридора.
     - Я погибла! - прошептала она.  - Я во власти людей, на которых все мои
уловки так  же  мало действуют, как на бронзовые  или  гранитные статуи. Они
знают меня  наизусть и неуязвимы для  любого моего оружия. И все-таки нельзя
допустить, чтобы все это кончилось так, как они решили!
     Действительно,  как  показывало  последнее   рассуждение  миледи  и  ее
инстинктивный возврат к надежде, ни страх, ни слабость не овладевали надолго
этой сильной  душой. Миледи села  за стол, отведала  разных кушаний,  выпила
немного  испанского  вина  и  почувствовала,  что  к  ней  вернулась  вся ее
решимость.
     Прежде чем  лечь спать,  она  уже  разобрала,  обдумала,  истолковала и
изучила все со всех сторон: слова, поступки, жесты, малейшее движение и даже
молчание  своих  собеседников;  результатом  этого  искусного  и тщательного
исследования явилось  убеждение,  что из двух ее  мучителей  Фельтон  все же
более уязвим. Одна фраза в особенности все снова и снова приходила на память
пленнице: "Если б я тебя послушался", - сказал лорд Винтер Фельтону.
     Значит, Фельтон говорил в ее пользу, раз лорд Винтер не послушался его. ..далее 

Другое творчество Александра Дюма