- Да-да, Констанция, мы опять 

			
			
			вместе!
     - Как она ни уверяла, что ты не приедешь, я все-таки втайне надеялась и
не захотела бежать. Ах, как я хорошо сделала, как я счастлива!
     При слове "она" Атос, спокойно усевшийся в кресло, внезапно встал.
     - Она? Кто "она"? - спросил Д'Артаньян.
     - Да моя приятельница, та самая, которая из дружбы ко мне хотела укрыть
меня от моих  гонителей,  та, которая приняла вас  за гвардейцев кардинала и
только что убежала отсюда.
     -  Ваша приятельница? -  вскричал Д'Артаньян, и лицо его стало  бледнее
белого покрывала его возлюбленной. - О какой приятельнице вы говорите?
     -  О той, чья карета стояла  у ворот, о  женщине, которая называет себя
вашим другом, Д'Артаньян, и которой вы все рассказали.
     - Ее имя,  имя? -  допытывался  Д'Артаньян.  - Боже мой, неужели вы  не
знаете ее имени?
     - Да как же,  его  называли при  мне... Погодите...  вот странно... Ах,
боже мой, у меня мутится в голове... темнеет в глазах...
     - Ко мне, друзья мои, помогите! - закричал д'Артаньян. - У нее холодеют
руки, ей дурно... Боже мой, она лишается чувств!
     Пока  Портос  во весь голос звал на помощь,  Арамис кинулся  к столу  и
хотел налить стакан воды, но остановился, увидев, как жутко изменился в лице
Атос: он стоял  перед столом,  уставив застывшие от  ужаса глаза на одну  из
рюмок, и, казалось, терзался страшным подозрением.
     - О  нет, нет, это невозможно! - повторял он. - Бог не  допустит такого
преступления!
     - Воды, воды! - кричал Д'Артаньян. - Воды!
     - Бедняжка! Бедняжка! - хриплым голосом шептал Атос.
     Оживленная поцелуями д'Артаньяна, г-жа Бонасье открыла глаза.
     - Она приходит в себя! - воскликнул юноша. - Слава богу!
     - Сударыня... - заговорил Атос, - сударыня, скажите, ради бога, чья это
пустая рюмка?
     - Моя, сударь... - ответила молодая женщина умирающим голосом.
     - А кто вам налил вино, которое было в рюмке?
     - Она.
     - Да кто же это "она"?
     - А, вспомнила! - сказала г-жа Бонасье. - Графиня Винтер.
     Четыре друга все разом вскрикнули, но крик Атоса был громче остальных.
     Лицо   г-жи   Бонасье  покрылось  мертвенной  бледностью,  острая  боль
подкосила ее, и она, задыхаясь, упала на руки Портоса и Арамиса. ..далее 

Другое творчество Александра Дюма